Мы въехали в ворота и, провожаемые взглядами горожан, направились к нашему замку. Нет, никаких приветственных криков и торжественных встреч. Простым людям наплевать на дела правителей. У них другие заботы. Ежедневный тяжелый труд и редкие праздники. Политика их не интересует. Норры приходят и уходят, а заботы остаются.

Лошади зацокали по камням мостовой, и наша кавалькада свернула в ворота замка Кларэнс. Я слез с лошади, бросил поводья подскочившему слуге и увидел гнома Альвэра, который уже выстроил свой отряд для нашей встречи. Грохнул барабан и тонко запела волынка, приветствуя нового виернорра южных земель.

Я улыбнулся и сделал шаг навстречу…

Раздался чей-то крик, и я даже не успел обернуться. Удар!

Удар и нестерпимая боль!

Стрела ударила меня в спину, чуть выше левой лопатки. Я даже не понял, что произошло. Тело пронзило такой резкой болью, что захотелось выгнуться. Попытался дотянуться до стрелы и даже почти это сделал. Почувствовал пальцами арбалетный болт, но силы оставили, и я упал на колени. В голове зашумело, будто где-то рядом бушевал морской шторм. Кто-то закричал. Мэриан… Я хотел подняться, но слабость растекалась по телу. Вместе с болью.

Потом наступила темнота.

Сквозь мутную пелену почувствовал, как меня поднимают на руки. Слышал, как кричит Мэриан и рычит Мэдд Стоук, обещая повесить каждого, кто… Опять темнота. Голос Ольги Сергеевны, Хаугри и Торри. Их голоса звучали гулко, будто мы находились в подземелье. Яркий свет. Нет, мне рано умирать… Почувствовал, как по лицу струится холодный пот, и услышал женский голос, который просил немного потерпеть. Боль… Она разгоралась как пламя и охватывала все мое тело… Я чувствовал, значит, еще жил. Разве нет? Потом опять навалилась темнота, и я увидел, как передо мной встает на дыбы дракон…

48

— Я не знаю, как это произошло, — покачал головой Хаугри. — Стрела была отравленной, но яд на вас не подействовал.

— Как это не подействовал? — спросил я и поморщился от боли. — Нет, я ничего не имею против, а даже совсем наоборот. Просто интересно узнать о причине этого явления.

— Ваше тело отторгает яды! Будто не замечает! — растерянно сказал монах. Он даже глазами захлопал от удивления. — Просто поразительно!

— Все хорошо, дюнк Хаугри. — К монаху подошел Робьен и успокаивающе положил ему руки на плечи. — Все хорошо. Просто наш Серж очень сильный мужчина, и все эти яды ему нипочем!

— По крайней мере на этот раз… — прохрипел я.

— Есть одна неприятная вещь, но про нее расскажет Ольга Сергеевна. — Дюнк старательно и с большим уважением выговорил имя нашего доктора.

— Нет, ничего страшного, — сказала Ольга Сергеевна и подошла к кровати.

— Это радует.

— Насчет яда, — она покачала головой и развела руками, — тут Хаугри совершенно прав. Я не могу понять, что произошло, но ваше тело справилось с ним без всякого труда.

— Кровь… — не удержался Робьен.

— Что? — не поняла Ольга.

— В жилах Сержа течет не только его кровь, но и кровь дракона. Это его и спасло.

— Так что там с плохими известиями? — перебил я Робьена. Ему только дай волю, так он все растреплет. И то, что нужно, и то, о чем лучше промолчать.

— Наконечник арбалетного болта сломался и остался в теле. Увы, не смогу его достать. В наших условиях это слишком опасная операция. Ничего страшного в этом нет — в нашем мире люди и пули, и осколки так носят. Надеюсь, что это не скажется на движениях вашей руки.

— Хреново, — сказал я и усмехнулся. — Но, с другой стороны, здесь нет аэропортов, так что звенеть не буду.

— Да, что верно, то верно, — с грустной улыбкой согласилась Ольга Сергеевна. — Лежите, Сергей. Отдыхайте и выздоравливайте. Все будет хорошо!

— Спасибо. Очень на это надеюсь.

Она не успела уйти, как в комнату ввалился Дмитрий Воронов. Он выслушал наставления докторши о том, что меня предписывается «не волновать и не трогать, а при пожаре аккуратно выносить вместе с мебелью». Выслушал и вежливо проводил Ольгу до дверей. Вернулся в комнату и, окинув взглядом посетителей, попросил их удалиться. Робьен было вскинулся, но посмотрел на суровое лицо Воронова, его поджатые губы, злой взгляд и решил не спорить. Они ушли, мы остались вдвоем.

— Ты как? — спросил Димка, усаживаясь на стул.

— Бывало и лучше, — честно признался я и опять поморщился. — Рассказывай.

— Докторша сказала тебя не волновать.

— К черту докторшу…

— Это предательство, Серега… Обычное предательство. Заговор.

— Кто?!

— Мне тяжело это говорить. Очень тяжело.

— Не тяни… — сквозь зубы процедил я.

— Это сделал кто-то из наших, — сказал Димка.

— Невозможно… Предательство?

— Часто для предательства нужны не мотивы, а чувства…

— Ты прав, — кивнул я. — Как ты узнал?

— Гномы из клана Брунга помогли. Мы взяли двух человек.

— Кто это?

— Мелочь… — скривился Воронов. — Стрелки из числа наемников. Есть подозрение, что их просто околдовали. Кто? Пока не знаю. Ладно, разберемся. Лежи, отдыхай и постарайся ни о чем не думать. Завтра к тебе придут Дарби и Гонард Шэр. Они хотят с тобой поговорить.

— Почему не сегодня?

— Сегодня мы будем говорить с другим человеком…

— Хорошо, я жду вас завтра.

— Постарайся немного поспать. — Воронов поднялся и поставил стул на место. — Завтра ты все узнаешь. Мы расскажем. Все, что сможем вытрясти.

— Прихвати на допрос Рэйнара Трэмпа и Мэдда Стоука.

— Не доверяешь? Правильно. Доверять нельзя никому, — усмехнулся Дмитрий.

Он уже подошел к двери и взялся за ручку, когда я спросил:

— Дмитрий, а тебе? Тебе можно доверять?

— Мне? — переспросил он и грустно улыбнулся. — Мне можно…

Когда он ушел, я, конечно, не заснул. Лежал, думал. О чем? Если честно, то сейчас и не вспомню. В дверь кто-то тихо постучал.

— Кто там?

— Ты как? — В щель просунулась голова Трэмпа.

— Жив. Проходи, не стой на пороге.

— Я не один… С Мэддом.

— Оба заходите, — кивнул я.

Они бесшумно вошли и тихо прикрыли дверь. Мэдд показал пузатую, оплетенную соломой бутыль с вином.

— Ольга сказала, — пробурчал он, — что тебе не повредит немного вина. Это хорошее вино. Из Баргэса. Подарок от капитана Наэрра и Олега Сенчина. Они по пути какой-то корабль на абордаж взяли.

— Если лекарь советует, — криво ухмыльнулся я, — то его надо слушаться…

Мы долго разговаривали. Вспоминали погибших парней, которые были рядом с нами. Влада и Макса. Братьев Торра и Тэрра Скьер. Щеголя Гудивара Виккэра и молчуна Свэна Вархэлда. Тех, кто шел по жизни, не сворачивая. Да, они не были святыми, но сражались отважно и честно. Несколько раз я, убаюканный монотонным бурчанием Мэдда, проваливался в сон. Когда просыпался, видел серьезные лица своих друзей. Своих братьев. Наступили сумерки, и парни собрались уходить.

— Серж… — Рэйнар замялся, — хотели тебе сказать, что… мы всегда будем рядом.

— Что бы ни случилось, — буркнул Мэдд.

— Спасибо, парни. Я знаю.

Потом я опять заснул и видел цветные сны. Мне снились бухта Зуннагэр, старик-хозяин и его дочь, которая не верила в чужие миры. Снился дракон, на спине которого сидел молодой дракончик. Потом появился Ронг норр Гуннэр. Он презрительно скалился и хотел сбросить меня в пропасть. Ронг исчез, а я почувствовал прохладные руки Мэриан, и кошмары ушли в тень.

С Димкой Вороновым и гномами удалось поговорить только через полторы недели. Рана дала осложнения, и несколько дней я метался в горячечном бреду, пугая сиделок хриплым русским матом. Когда наконец пришел в себя, увидел Мэриан, спящую рядом. Она лежала на походной койке, поставленной рядом с моей кроватью…

Не прошло и двух недель, как я все-таки поднялся на ноги. Пусть и прихрамывая, но добрался до скамейки во дворе Старого замка. За спиной неотлучно находились два гнома. Мои новые телохранители. Трэй и Кларр. Разные по характеру, но похожие друг на друга как близнецы. У них даже одежда одинаковая. Дублеты из светло-коричневой кожи со знаком ордена, вышитым на спине. Лишь на груди, у сердца, есть небольшие знаки, которые различаются. Герб клана Брунга и герб Легиона… Они русоволосые, бородатые, а лица довольно грубые. Будто топором вырубили. Очень недоверчивые. Историю их появления надо рассказать подробнее, но у меня нет сил. Если коротко, то одним прекрасным утром ко мне завалились Гонард Шэр и норр Дарби. Выглядели они хмуро.